Фото Nelson Ching / Bloomberg via Getty Images
Напряженные отношения между США, Россией и Китаем выливаются в поиск бизнесом новых путей взаимодействия. Компании стремятся наладить связи, для которых внешние политические шоки не станут критической угрозой
Экономическая теория и история учат нас тому, что расширение торговых возможностей способствует росту благосостояния торговых партнеров. Мировая экономика со второй половины ХХ по начало ХХI века развивалась под знаком интеграции производственных процессов, глобализации институтов сотрудничества и открытия границ для перемещения капитала, технологий и экономических ресурсов.
Но в последнее время у некоторых стран приоритеты сменились на внутренние, а в экономической политике отчетливо проявились черты протекционизма. Что лежит в основе этих процессов — перелом экономической или политической парадигмы, пока неясно. Только с ходом времени можно будет оценить выгоды и потери. Однако бесспорным остается одно: компромисс, пусть и в видоизмененной форме, остается благом для отдельно взятых стран и всей мировой экономики.
Не нужно далеко ходить за примерами извлечения пользы от сотрудничества на международном уровне. Взять хотя бы богатый на финансовые кризисы период с начала 2000 года. Едва ли можно представить себе взлет китайской экономики без американского потребительского и ипотечного бума. Относительно быстрая стабилизация экономики США и ЕС во время кризиса стала возможной из-за склонности развивающихся стран к накоплению резервных активов, а устойчивое восстановление развитых и развивающихся стран — благодаря стимулирующей политике ключевых центральных банков.
Эффект эгоизма
В моменте значимость взаимного компромисса не изменилась. Второй по продолжительности в современной истории США посткризисный восстановительный цикл близится к завершению.
Отсрочить замедление экономики из-за роста расходов на заработную плату и обслуживание долга и, как следствие, снижение рентабельности компаний позволяют точечные меры, например налоговые стимулы Дональда Трампа в 2018 году.
Но, по мнению экономистов Societe Generale, уже к концу 2019 года эффект от послаблений себя исчерпает и темпы роста ВВП США замедлятся до 0,5% в год против 2% в среднем с 2010 года.
В свою очередь, экономические власти Китая продолжают использовать стимулирующую денежно-кредитную политику для стабилизации темпа роста своей экономики, который замедлился до 6,9% в год к 2017 году против 10,9% в 2010 году. Но этот показатель может упасть ниже 6% в год из-за накопленного долгового бремени.
Россия сумела абсорбировать многочисленные внешние шоки и остановилась на пороге реализации структурных реформ, необходимость которых назревала последние годы. Уже сейчас можно отметить снижение зависимости от сырьевых рынков благодаря «бюджетному правилу», а также повышение прозрачности макроэкономической среды на фоне политики инфляционного таргетирования Центробанка. Но даже этого пока недостаточно для ускорения потенциальных темпов роста экономики сверх 1,5-2,0% ежегодно.
В свете новостей о росте торговых противоречий между США и Китаем, Европой и Великобританией, а также напряженной геополитической ситуации вокруг России стоит отметить такие свойства экономик, как гибкость и адаптируемость.
Как показывает пример международных компаний, работающих в России, такой подход применим не только на уровне страновой политики, но и на уровне отдельно взятых организаций. Кто знает, может быть, ключ к решению мировых проблем лежит именно в способности бизнеса развивать деловые связи?
Поиск компромисса
Российский рынок остается одним из приоритетных для китайских компаний с точки зрения масштаба и близости к другим рынкам Европы. Хотя долю китайского бизнеса пока трудно сопоставить с конкурентами из западных стран, компании из Китая проявляют высокий интерес к разным отраслям России.
Первопроходцами стали китайские автомобильные бренды, производители домашней и офисной техники, средств коммуникации и связи. Не так давно последовал выход китайских инжиниринговых компаний на российский рынок услуг, в том числе в сегменте обслуживания стратегических госпредприятий России.
Геополитическая неопределенность несколько смазала успехи последних лет, но в то же время позволила упрочить позиции китайского бизнеса в некоторых отраслях из-за «отступления» конкурентов из стран, наложивших санкции на Россию.
Все это повысило требования к стандартам качества российских контрагентов и посредников — для финансовых институтов помимо локального присутствия стал значим опыт работы на банковском рынке Китая, а также более глубокая локальная отраслевая экспертиза.
В отличие от китайских компаний американский бизнес уже давно работает на российском рынке. По этой причине приоритетом американских компаний на фоне неоднородного внешнеэкономического фона стало удержание завоеванных позиций.
Даже в условиях нестабильной конъюнктуры бизнес продолжает искать оптимальные пути взаимодействия. Несмотря на то, что любые геополитические сценарии на горизонте месяцев и лет имеют высокую вероятность ошибки, устойчивые взаимосвязи бизнес-сообщества на локальных рынках могут сгладить эффект от нежелательных шоков. Именно по этой причине стоит ожидать стремление к компромиссу не только в стрессовых «точках соприкосновения» на уровне отдельных стран, но и в мировом масштабе.
